времени куклам приходилось опускать голову на пол, чтобы
  передохнуть, поскольку она была слишком тяжелой. Нечего было и думать, чтобы
  перенести ее в комнату казни одним рывком. В одну из таких передышек первый
  жених, опершись на голову локтями, рассказал третьему о принце.
   - Принц мертв, - сказал он.
   - Кто это говорит?
   - Скрэтч.
   - Это ничтожество? Неужели ты веришь его словам? Откуда бы ему это
  знать?
   - Он сам его убил.
   - Неужели? И кто же ему приказал?
   - Она. Кто еще может отдавать здесь приказы? Третий жених улыбнулся,
  почесав в затылке.
   - Мне никогда не нравилось, как он разговаривал с девочкой. После того
  как нас обоих отвергали. Даже если это было по сценарию. - Он улыбнулся
  какой-то своей мысли. - Я полагаю, что я не смогу с ней справиться, даже
  если выиграю, а?
   - И я тоже, - согласился первый жених, ухмыляясь. - Я даже не смогу
  управляться с ней так же, как и он. И тем не менее мне бы хотелось услышать
  его голос, когда старый Скрэтч вышел на сцену. Говорят, дьявол раздирал на
  куски гончую в своей собственной пьесе. И безо всяких зеркал. Я бы много дал
  за то, чтобы послушать, что сказал принц, когда с ним обошлись подобным
  образом.
   - Да, - согласился третий жених. - О Боже, да. Только послушать - этого
  было бы достаточно!
   Реальности больше не было. Никакой предмет не походил на реальный,
  поскольку теперь они казались порождением сна, обрывками и клочьями иллюзий,
  которые выплывали