уку ему на колено.
   - Передай своему хозяину, что мы приветствуем его благоразумие.
   Себастьян кивнул.
   Оживленно обсуждая свой триумф, члены Лиги повернулись и, обогнув место,
  где стоял грузовик, скрылись в холодной тишине своего, казавшегося
  безжизненным города. Себастьян смотрел им вслед и вслушивался, пока не
  затихло эхо гулких шагов. Потом он выскользнул из кабины грузовика,
  захлопнул дверь и побежал в театр. Теперь ему предстояло либо избавиться от
  тела, либо оказаться пойманным, когда назавтра вернется Тримкин и поймет,
  что его обманули.
   Первым делом Себастьян отсоединил все секции Горна, что умел делать,
  поскольку последние пять лет занимался этим постоянно. Он уложил секции в
  специальные ниши прицепа, и гибкие мягкие прокладки обволокли их контуры,
  словно заключив в объятия. Потом он вынес из комнат все афиши и личные вещи.
  Он еще и еще раз прошел по всем комнатам, чтобы убедиться, что ничего не
  забыл. В последнюю очередь он заметил свернутый ковер и не смог вспомнить,
  принадлежал ли он Пертосу. Потом он понял, что это не ковер, а покрывало, в
  которое что-то завернуто. Себастьян разорвал веревку и развернул вспухшее,
  почерневшее тело Элвона Руди, и только тогда он вспомнил события прошедшей
  ночи полностью и понял, что должен избавиться от двух трупов, если не желает
  попасть в лапы властей и оказаться в маленькой камере, куда они запрут его
  на всю оставшуюся жизнь, в той самой камере, которую всегда упоминал