.
   - Это все? - спросил Никто. Он подошел вплотную к смотровому окошку и,
  касаясь лицом стекла, посмотрел на бесформенное желе. - Это все, что нужно,
  чтобы получилась Битти Белина? Только эта жидкая масса?
   Свет был зеленым.
   Себастьян осторожно взялся за ручки и начал манипулировать ими. Ручки
  легко поворачивались в любую сторону и крутить их можно было сколько угодно.
  Когда он сжимал их круглые рукоятки в своих ладонях, у него возникало
  странное и приятное ощущение, как будто перед ним были не просто рычаги, а
  нечто роднящее его с каким-то существом, созданным без матрицы-диска, и все
  же не менее реальным, чем куклы.
   Свет стал янтарным.
   - Там что-то происходит, - сказал Никто, показывая пальцем.
   Синтетическая плоть изгибалась, стремясь принять определенную форму.
  Однако в этой отчаянной возне в капсуле-матке чувствовалось что-то заведомо
  ненормальное. Судороги плоти походили больше на разрастание раковой опухоли,
  чем на рождение здоровой куклы. Она корчилась и светилась цветами
  разложения.
   - Скоро, - произнес Никто.
   Но этот янтарный цвет говорил о другом. Идиот вертел ручки туда-сюда, то
  обе по часовой стрелке, то обе против часовой, то в разные стороны. Он знал,
  что дальше должен быть красный и, наконец, ослепительно белый, признак того,
  что процесс воссоздания завершен удачно. Чем больше он жаждал появления
  нужного оттенка, тем сильнее его пальцы крутили ручки, и осторожность
  сменялась паникой.
   - Рука!