ым и нежилым - шторы опущены, двери коровника на запоре, не
  поймешь, есть ли кто дома или нет, но с фермерами всегда так: сам не
  попробуешь - не узнаешь.
   Этот девиз хорошо служил Грегу Стилсону уже около двух лет, с тех пор
  как они с матушкой переехали из Оклахомы в Омаху. На окраске домов не
  разбогатеешь, но ему хоть ненадолго нужно было избавиться от привкуса
  Иисуса во рту, да простится это маленькое святотатство. Теперь же он
  снова занялся своим делом - только на сей раз не как проповедник или бо-
  рец за религиозные возрождение; он с облегчением оставил прежний чудот-
  ворный бизнес.
   Грег открыл дверцу машины и только ступил в пыль подъездной дорожки,
  как из-за коровника показался большой злющий пес с прижатыми ушами. Он
  остервенело залаял.
   - Привет, песик, - произнес Грег низким, приятным, но многозначитель-
  ным голосом - в свои двадцать два года он уже обладал опытом оратора и
  умел завораживать аудиторию.
   "Песик" не откликнулся на дружеское приветствие. Он приближался,
  большой и злющий, явно рассчитывая полакомиться на завтрак коммивояже-
  ром. Грег забрался обратно в машину, хлопнул дверцей и дважды просигна-
  лил. По его лицу бежал пот, на белом льняном пиджаке образовались под
  мышками темно-серые полукруглые пятна, на спине они растеклись ветвистым
  деревом. Грег просигналил снова, но никто не отозвался. Дуболомы навер-
  няка погрузились в свой "интернашнл харвестер" или "студебеккер"