ак бы невзначай обняв за
  плечи человека, охваченного идеей самоубийства, мысленно дал ему по-
  сыл. Теперь же он с горечью думал, стоило ли это делать. Ибо, похоже,
  именно ему и Чарли придется расплачиваться. Он надеялся, хоть...
   Нет. Отогнал мысль прочь, испугавшись, почувствовав отвращение к
  себе. Не следует н и к о м у желать плохого.
   Ну хоть чуточку, молил он. Всего-то, боже, лишь малую малость. Лишь
  столько, чтобы вместе с Чарли выбраться из этого переплета.
   И, о боже, как ему пришлось бы расплачиваться... К тому же в тече-
  ние месяца после этого он практически бездействовал бы подобно радио с
  перегоревшей лампой. Может, в течение шести недель. А может, и в самом
  деле был бы мертв: бесполезный мозг сочился бы из ушей. А что же тогда
  было бы с Чарли?
   Они шли по Семнадцатой улице, впереди светофор переключился на
  красный свет. Поток машин двигался по поперечной авеню, на перекрестке
  скапливались пешеходы. Внезапно он осознал, что именно здесь люди из
  зеленой машины могут схватить их. Живыми, если сумеют, конечно, но ес-
  ли запахнет жареным... им ведь, вероятно, рассказали и о Чарли.
   МОЖЕТ, ОНИ И НЕ ХОТЯТ ОСТАВИТЬ НАС ЖИВЫМИ. РЕШИЛИ ПРОСТО СОХРАНИТЬ
  СТАТУС КВО. КАК ВЫ ПОСТУПАЕТЕ С НЕРЕШАЕМЫМ УРАВНЕНИЕМ? СТИРАЕТЕ ЕГО С
  ДОСКИ.
   Нож в спину, револьвер с глушителем, а может, что-нибудь и еще бо-
  лее хитрое - капля редкого яда на конце иглы. Конвульсии на углу
  Третьей и Семнадцатой.