где не держали.
   - Золото? - полюбопытствовал я.
   - Да, хотя и не очень чистое. Литая. Но ценность ей придает не
  золото, а возраст. Ее отлили еще до Колумба. Не знаю, кто, может,
  ацтеки. Вполне возможно. Она стоит намного дороже, чем золото, но никто
  не может точно определить ее цену, разве что какой-нибудь музей или
  коллекционер. По-моему, эта штука является символом могущества. У меня
  было двадцать восемь таких фигурок, одни побольше, другие поменьше, из
  разных стран, разных эпох. Две были очень древние, из Вест-Индии. Три,
  кажется, сделаны инками. Когда все статуэтки отняли, эта осталась,
  потому что по счастливой случайности в тот момент находилась отдельно от
  всей коллекции.
   - Они принадлежали тебе?
   Я ничего не смог прочитать в его глазах.
   - Если принять во внимание некоторые обстоятельства, можно сказать,
  что больше им некому оказалось принадлежать. Кое-кто, возможно, и не
  согласился бы с этим, но когда они попали ко мне, то стали моими. По
  очень грубым подсчетам вся коллекция тянет на триста-четыреста тысяч.
  Знаешь, сколько они весят? Две тысячи двести сорок одну и шесть десятых
  унции. Даже если отбросить примеси, останется куча золота. - Сэм не
  спеша завернул статуэтку и завязал бечевку узлом. - К сожалению, трудно
  найти покупателя на всю коллекцию сразу.
   - Все упирается в то, кому они принадлежат по закону?
   - А как по-твоему,