полная
  луна. И не важно, где он находится в этот момент: Бонни была с ним. Его
  голова покоилась на ее коленях.
   Если не считать развеваемых ветром волос и того, что вместо белого
  вечернего туалета и норковой пелерины на девушке было красивое вязаное
  платье ручной работы и желтый пиджак-поло, она выглядела точно так же, как
  тогда, когда подошла к нему, у стойки бара "Циро". Более того, на ней все
  еще сверкало бриллиантовое ожерелье, серьги и браслет, которые с самого
  начала и привлекли его внимание. Коттону сопутствовала удача. На этот раз
  ему крупно повезло.
   - Мы, случаем, не в лодке? - спросил он у девушки. Она, все еще под
  влиянием винных паров, обиделась:
   - Так я и знала! Ты мне не поверил, когда я говорила тебе об этом! - И
  добавила многозначительно:
   - Но ты сам все увидишь!
   - Что увижу?
   - Что у моего мужа действительно есть яхта.
   - Шутишь!
   - Вот тебе крест!
   Девушка попыталась перекреститься, но не слишком преуспела в этом,
  поскольку ее пышное тело было втиснуто в слишком обтягивающее, связывающее
  движения платье.
   "Она - шлюха, но крутая", - решил Коттон.
   Он поднял голову из теплого уюта ее колен. Да нет, кажется, Бонни не
  шутила. Они не только плыли на моторке с командой, по виду состоящей из
  иностранцев, но и, похоже, направлялись по каналу Санта-Моника к огням
  основательных размеров яхты, стоящей на якоре приблизительно в