е слово, и ей
  пришлось начать все сначала. - Я его распяла, просто сидя на последней
  скамейке в зале суда и держа свой рот на замке.
   Харт почувствовал, как на затылке закололо от коротко остриженных волос.
   - О ком ты говоришь, Пегги?
   Джин, горе и облегчение после многих месяцев сдерживаемой ненависти и
  одиночества, к которому она приговорила себя, подмыли основание высокой
  стены ее молчания, ее глаза наполнились слезами.
   - О Гарри.
   - И что о нем?
   - Он не делал этого.
   - Не делал - чего?
   Девушка смотрела на Харта полными слез глазами так, словно он был
  слабоумным.
   - Ну, не убивал он Бонни Темпест! - объяснила она. - Он не делал этого, я
  знаю!
   Губы Харта неожиданно онемели. Он с трудом заставил себя выговорить:
   - Откуда ты это знаешь?
   - Оттуда! Она не умерла, - сказала Пегги. - Я видела ее собственными
  глазами в Энсенаде менее четырех месяцев Назад.
   - Ты пьяна! Пегги кивнула:
   - Точно. - Она вытерла глаза тыльной стороной ладони. - У меня такое
  ощущение, словно я плыву в невесомости. Но я не была пьяной, когда видела
  Бонни. Она перекрасила свои рыжие лохмы в черный цвет. А это, - она взялась
  обеими руками за свои небольшие груди, - Бонни так затянула, что стала
  совсем плоской, хотя на самом деле это вовсе не так. Она взяла себе новое
  имя - сеньора Альвередо Монтес - и изображала из себя богатую вдову
  откуда-то из Венесуэлы.
   История