пыхнул, залив все пространство
  вокруг него и проникая сквозь одежду в каждую его пору, во все его естество.
  
  В голове у него раздался смешок, сначала добродушный, потом дурманящий,
  дразнящий и соблазнительно ободряющий смешок, какой издает утоливший похоть
  женолюб. Смех звучал в нем и с хрипом рвался из его горла. Все громче и
  громче до наглой пронзительности, и тело Вайцеля засветилось в пещере
  зеленой лампадой, и вдруг раздался чей-то крик, но голос кричал не в нем, а
  откуда-то со стороны и неумолимо приближался. Это был сторож, изрыгавший
  грубую брань:
  
  - Опять ты, старый болван! Полицию я уже вызвал, и на этот раз ты влип
  крепко! Дурень ты старый! Пристрелить бы тебя на этом самом месте!
  
  И тут Вайцель на глазах у сторожа рухнул на землю. Направив на него
  слепящий луч мощного фонаря, сторож изумленно воскликнул:
  
  - Какого черта... Эй, ты чего?
  
  И в тот же миг уловил, как какая-то тень шмыгнула прочь от лежавшего
  бесформенной грудой Вайцеля и метнулась в темный угол туннеля, где стала
  зарываться в землю, как крыса.
  
  Сторож пытался поймать ее в луч фонаря, но каждый раз существо ловко
  уворачивалось - и внезапно пропало, как провалилось, под землей.
  
  - Что за черт... Это еще что за фиговина?