чтобы обеспечивать бесперебойную работу конвейера, с которого каждую минуту
  должна сходить готовая машина, и никому нет дела до того, как ему приходится
  крутиться, нередко чувствуя себя словно жонглер, подбрасывающий одновременно
  пятнадцать шаров. Начальство не интересуют ни его ухищрения, ни оправдания.
  Ему подавай лишь одно: квоты, показатели ежедневного выпуска продукции и
  производственных затрат. И если конвейер останавливался, Залески сразу об
  этом узнавал. Каждая потерянная минута означала, что завод недодал целый
  автомобиль и упущенного уже не наверстать. Таким образом, двух- или
  трехминутный простой обходился в тысячи долларов, при этом жалованье рабочим
  продолжало идти, как продолжали расти и прочие расходы.
   Но по крайней мере сегодня хоть среда.
   Щелкнул селектор.
   - Они идут, мистер Залески.
   Он коротко буркнул что-то в ответ.
   Почему Мэтт Залески любил среды, объяснить было просто. Два дня отделяют
  среду от понедельника и столько же от пятницы.
   А понедельники и пятницы на автомобильных заводах из-за прогулов - самые
  тяжелые для начальства дни. Каждый понедельник куда больше рабочих, чем в
  любой другой день, не является на работу; а за понедельником по числу
  прогульщиков следует пятница. Дело в том, что по четвергам обычно выдают
  жалованье, и многие рабочие предаются трехдневному запою или принимают
  наркотики, а в понедельник отсыпаются или приходят в себя.
   Таким образом, по понедельникам и пятницам все проблемы