- Ты и представить себе не можешь, сколько женщин об этом не думают.
   Эрика слушала его так, словно все, что он говорил, относилось не к ней.
  "Неужели он никогда не пытался сказать женщине что-то приятное, а не
  мерзость?" - думала она.
   - Мне пора, детка! Назад, в соляные копи! Надо денежки зарабатывать!
   - Прощайте, - сказала Эрика.
   - До скорого.
   Она повесила трубку и, закрыв лицо руками, горько заплакала - плакала она
  долго, молча; по длинным пальцам ручейками стекали слезы.
  
  ***
  
   Позже, споласкивая в ванной лицо и гримируясь, чтобы не так заметны были
  следы слез, Эрика продолжала размышлять: "Должен же быть какой-то выход".
   Вовсе не обязательно встречаться с ним через неделю. Адам, хоть ничего и
  не знает, все это может поломать.
   Достаточно, чтобы в течение этих семи ночей он был хоть однажды с ней
  близок, и она устоит перед соблазном, потом заставит свою плоть слушать
  голос разума. Ведь ей хотелось лишь, чтобы ее любили, чтобы она была нужна и
  чтобы могла в ответ дарить любовь, - к большему она никогда не стремилась.
  Она ведь все еще любила Адама. И, закрыв глаза, Эрика принялась вспоминать,
  как они впервые предались любви, как она тогда была нужна ему.
   И Эрика решила, что поможет Адаму. Сегодня ночью - да и в другие ночи,
  если потребуется, - она все сделает, чтобы его потянуло к ней: вымоет
  голову, чтобы от волос хорошо пахло, надушится особыми манящими духами,
  наденет прозрачную ночную сорочку... Стой-ка! Она купит