епа резко
  встряхнул нож над ведром. Положительного эффекта это не дало. Без микроскопа
  было понятно, что червяк - не дурак и просто смеется над хилыми потугами
  Большого Белого Брата. Такое нахальство не могло не затуманить серые
  Степановы глаза холодной яростью. Он тут же вознамерился было сбить тварь
  щелчком, но в тот момент, когда пальцы нависли над ней, случилось
  непостижимое. Приподнявшись одним из концов туловища, червяк тяпнул
  королевский палец. Именно тяпнул. Не прикоснулся, не скользнул по нему, а с
  легким уколом вгрызся в кожу над ногтем среднего пальца.
   Слегка изумленный, Король отложил нож и двумя пальцами прикоснулся к
  необыкновенному прилипале. На ощупь кожица оказалась сродни очень мелкой
  наждачной шкурке и точно липла к пальцам. Степан медлил, не решаясь
  приступать к решительным действиям. Врожденная брезгливость рисовала в
  воображении мерзкую слизь, которая останется на пальцах, когда лопнет
  тварь... а та как будто увеличилась в размерах, став из серовато-белой
  нежно-розовой и с каждой секундой все больше наливалась кровью.
   - Надо же, картофельная пиявка! - уточнил Степан, когда удивление
  достигло звукового барьера, и вздрогнул.
   Ему стало очень не по себе от эха, которым откликнулась пустая квартира.
  Пустая ли?.. Сейчас, когда черт знает что пило его кровь, он готов был
  поверить во что угодно: в домовых и вампиров, в привидения невинно