са - она полагала, что все люди их слышат, просто не говорят об этом,
  поскольку это что-то сугубо личное, - к тому же все эти голоса были ее
  старыми приятелями, привычными, как домашние тапочки. Но один голос был
  новым. И совершенно непривычным.., странным. Это был сильный и нетерпеливый
  голос. И он снова заговорил, отвечая на собственный вопрос: "Нет, черт
  побери, дело не в том, что он не понимает тебя, а в том, что он и не желает
  тебя понимать!"
   - Джералд, правда, мне это не нравится. Открой замки и отпусти меня. И мы
  займемся тем же, но по-другому. Я сяду на тебя, если хочешь. Хочешь? А то
  можешь просто лежать с руками за головой, а я сделаю, знаешь, так...
   "Ты уверена, что хочешь этого? - спросил новый голос. - Ты действительно
  уверена, что хочешь близости с этим человеком?"
   Джесси закрыла глаза, как будто так она могла заставить голос замолчать.
  Когда она снова открыла их, Джералд стоял у ее ног в нетерпении. Его ухмылка
  стала еще шире: открылись последние зубы с золотыми коронками симметрично по
  краям рта. Джесси вдруг поняла, что не просто не любит эту дурацкую ухмылку,
  - она бесит ее.
   - Я отпущу тебя.., если ты будешь хорошей девочкой, Джесси. Ты ведь
  умеешь быть хорошей, а?
   "Уже было, - шепнул новый умный голос, - все это было и надоело".
   Джералд поддел большими пальцами резинку трусов, и они слетели на пол,
  миновав инструмент любви. Это была не та замечательная любовная машина,
  которую она нашла в раннем возрасте на страницах