на Кирби, сказала она. - Как ты считаешь, я уже
  достаточно загорела?
   - Ка-хрла!
   Она чуть повернулась в шезлонге, зацепила пальцем лоскуток материи и,
  далеко оттянув его, крепко надавила на оголенное золотистое бедро. Вместе
  они смотрели, как медленно исчезает белое пятнышко: он с жадностью, она -
  скрывая в опущенных глазах лукавую улыбку.
   - Вполне достаточно, я думаю, - наконец сказала Карла. - Некоторые
  считают, что более темный загар эффективнее, но он меняет фактуру кожи.
  Кожа становится грубее.
   Она легко поднялась с шезлонга и прошла мимо него в сумрак спальни.
   - Идем, дорогой, - позвала она Кирби.
   Тот последовал за ней, с совершенно пустой звенящей головой, не
  выпуская из рук бутылки и бокалов. К тому же глаза его еще не успели
  приспособиться к внезапной смене освещения, так что он совсем не заметил,
  что пройдя несколько шагов, она остановилась. В полумраке он слепо
  натолкнулся на какую-то преграду; дохнуло жаром, его окутал аромат крема и
  духов и только тогда он сообразил, что это Карла. Но было уже поздно. От
  неожиданности он уронил бутылку себе прямо на ногу. Карлу качнуло вперед,
  он попытался ей помочь, но не рассчитал и резко толкнул женщину в плечо.
  Зацепившись за оказавшуюся под ногами скамеечку, она кувырком полетела на
  пол. Шум от падения был довольно сильным. Карла что-то вскрикнула на
  незнакомом ему языке, и он не испытал сожаления от того, что не понял ни
  слова.