итута
  были приборы, охлаждающие почти до криогенных температур. Это было
  попаданием в десятку! Как раз о чем-то подобном я и грезил, размышляя о
  практическом применении открытия. Конечно, про элементы Пельтье я когда-то,
  еще будучи студентом далекого Кишиневского Университета, читал, учил и даже
  экзамен сдавал. Но и думать не думал, что речь может идти о таком глубоком
  охлаждении. Затаив дыхание, я вежливо осведомился у Леонарда, может ли он, в
  принципе, сляпать такой элемент, который способен стабильно поддерживать
  температуру жидкого азота - 77 градусов по Кельвину - на площади в несколько
  квадратных сантиметров. Нельзя не признать, что Леонард, при всех его плюсах
  и минусах, обладает фантастическим чутьем на новые технологические идеи. Он
  сразу (по моему севшему голосу, что-ли?) прочувствовал непраздность
  заданного вопроса и заговорил четко, по-деловому. Нет, до температуры
  жидкого азота им опускаться не удавалось никогда. А вот градусов до 200 -
  удавалось, с легкостью необычайной! И он готов прямо завтра начать
  производство таких элементов, используя местный негевский песок, пару
  телефонных проводков и карманную батарейку типа "Крона". Если ему, конечно,
  воздадут за его труды подобающими деньгами. Так - и случайно и закономерно,
  как это происходит иногда с единственным и любимым ребенком - был зачат
  "Крайо-Кон".
  
   Я рассказал Леонарду все. Вернее - почти все из того, что Леонард, в
  силу специфики своего научного опыта, был способен понять.