ервый раз - еще в
  Кишиневе, при большевиках. Моему другу Виорелу, Ученому Секретарю Отделения
  Естественных Наук нашей Академии, этот проект прислали на экспертизу из
  местного КГБ - где, очевидно, саму постановку вопроса сочли актуальной.
  Тогда автора этой безумной идеи звали Игорем Григорьевичем и трудился он в
  Пищевом Институте инженером-технологом. Идея была признана ненаучной и,
  после академической экспертизы, в КГБ -(с сожалением!) отказались от ее
  разработки. Второй же раз я встретился с тем же проектом уже здесь, в
  Израиле, на семинаре южного отделения Союза олим-изобретателей, куда меня
  пригласили за 40 шекелей прочесть лекцию о сверхпроводимости. Игоря
  Григорьевича теперь звали Игалем Бен-Цви. Носил он пушистые пейсы, вязаную
  кипу, жил в Кирият-Арба и нигде не работал. На мой вежливый вопрос, был ли
  механизм реверсивности свойств замечательного порошка заложен в формулу еще
  тогда, когда проект подавался в компетентные органы, он ни на минуту не
  стушевался, а принялся топать ногами, махать руками, брызгать слюной и
  разоблачать меня как свинского гоя и агента российских и румынских
  спецслужб. В общем, как верно подметил Жванецкий, - ушел от ответа!
  
   Возвращаясь к теме финансирования нашего изобретения, результатом всех
  безуспешных попыток явилось отчетливое понимание: письмами и неконкретными
  разговорами мы ничего не добьемся. Оставалось - либо похоронить мечту о
  самостоятельной фирме, так и не вкусив плодов своей изобретательности;