е дешевый блеск мишуры, а то, что являлось неотъемлемой
  частью настоящего цирка. На безукоризненной серовато-коричневой арене
  появились ослепительно одетые девушки на невозмутимых слонах. И если
  существовал какой-либо цвет в этом параде красок, который пропустил
  художник-декоратор, то ни один глаз не смог бы этого заметить.
   На всех аренах клоуны и арлекины соревновались друг с другом в
  нелепости своих гримас. Зрители наблюдали это зрелище в очаровании, но с
  некоторой долей нетерпения - ведь это было только прелюдией к основному
  действию.
   Нет в мире ничего подобного атмосфере, предшествующей началу
  представления.
   Фосетт и Пилгрим сидели на очень удобных местах, почти напротив
  центра основной арены.
   - Кто здесь Ринфилд? - осведомился Фосетт.
   Не указывая пальцем, Пилгрим кивнул на человека, сидящего на их же
  ряду всего через два места. На нем был безупречно сидящий костюм, галстук
  в тон и белая рубашка. У него было худое задумчивое лицо ученого, с
  опрятными седыми волосами и контактными линзами.
   - Это Ринфилд? - удивился Фосетт. - Больше похож на профессора
  колледжа.
   - Когда-то он им и был. Экономист. Но быть руководителем современного
  цирка - не сидячая работа. Это большой бизнес, предъявляющий много
  требований к человеку и интеллигентности. Теско Ринфилд очень
  интеллигентный человек. С таким именем, и все-таки