ешь, что если машине
  двадцать лет, то ее уже официально считают антиквариатом.
   - Понимаю, - буркнул я. - На заднем дворе у Дарнелла полным-полно такого
  антиквариата.
   - Дэннис...
   Дверь снова хлопнула. Лебэй шел обратно. Он мог бы не торопиться:
  дальнейшая дискуссия все равно была бы бесполезной. Может быть, я не самый
  чувствительный из людей, но если сигнал достаточно сильный, то он до меня
  доходит. Эрни испытывал потребность купить вещь, и я не собирался
  отговаривать его. Думаю, что никто в мире не собирался делать этого.
   Лебэй торжественно вручил лист почтовой бумаги. На нем было написано
  старческим паукообразным почерком: "Получено от Арнольда Каннингейма
  двадцать пять долларов как 24-часовой залог за "плимут" 1958 года,
  Кристину". Внизу стояло его имя.
   - Что это еще за Кристина? - спросил я, думая, что он допустил какую-то
  ошибку.
   Его губы сжались, а плечи приподнялись, как будто он ждал, что над ним
  будут смеяться.., или как будто призывал меня посмеяться над ним.
   - Кристина, - сказал он, - так я ее назвал.
   - Кристина... - проговорил Эрни. - Мне нравится. А тебе, Дэннис?
   Теперь он толковал о названии, Он еще думал, как назвать свою чертову
  штуковину. Это было уже слишком.
   - Ну, что же ты молчишь, Дэннис! Тебе нравится это имя?
   - Нет, - ответил я. - Если тебе необходимо назвать ее, то почему не
  назвать ее Беда?
   Кажется, он обиделся.