плавниками. На правой части ветрового стекла желтел
  бумажный листок с надписью: "Продается".
   - Дэннис, ты взгляни на ее линии! - прошептал Эрни. Он бегал вокруг
  машины, как одержимый.
   - Эрни, ты меня разыгрываешь, да? - произнес я. - Или у тебя солнечный
  удар? Скажи, что ты перегрелся на солнце. Я отвезу тебя домой, уложу в
  постель, и мы обо всем забудем, ладно?
   Однако я говорил без большой надежды. Он умел шутить, а сейчас был скорее
  похож на сумасшедшего, чем на шутника.
   Ничего не ответив, он уселся на заднее сиденье. Двадцать лет назад оно
  было красным. Теперь вылиняло до бледно-розового.
   Я набрал в легкие побольше воздуха и шумно выдохнул.
   - Она выглядит так, словно русская армия прошла по ней на пути в Берлин,
  - сказал я. Наконец он заметил, что я все еще был рядом.
   - Да.., немного побита. Но ее можно поправить... Просто она нуждается в
  уходе. Это настоящая красавица, Дэннис. Она еще...
   - Эй вы, двое! Что вы там делаете? На нас смотрел какой-то старикашка лет
  семидесяти. Может быть, меньше. Я сразу узнал в нем тот тип пижонов, который
  мне особенно отвратителен. Его длинные редкие волосы росли только с одной
  стороны. Правая часть черепа почти облысела от псориаза.
   На нем были зеленые стариковские рейтузы и легкие кеды. Рубашки не было:
  вместо нее что-то обтягивало пояс наподобие женского корсета. Когда он
  подошел поближе, я увидел, что это был бандаж для укрепления