сь. Кожа на лице
  потрескалась, как поверхность китайской вазы эпохи Мин. Ее глаза внезапно
  раскрылись. Ядовитая зеленая жижа, еще тепловатая, хлынула на его лицо. Ее
  рост открылся, и зубы блеснули. Он ощутил их прикус на своих щеках. Ее
  язык вывалился изо рта и свесился на воротник ее сорочки, как кровавая
  змея.
   Тад начал истерически хохотать - слава богу, во сне, а не наяву,
  поскольку тогда бы он напугал Лиз на всю жизнь.
   - Я не сделаю тебе куриного обрезания, - мягко сказал Джордж Старк.
  Его голос теперь не был улыбчивым. Он был холоден как ноябрьское озеро в
  Кастл Роке. - Запомни это. Ты не хочешь иметь дело со мной, поскольку
  когда ты со мной...
  
   3
  
   Тад проснулся, судорожно вздрагивая. Его лицо было влажно, подушка, в
  которую он конвульсивно спрятал лицо, была тоже влажной. Этой влагой могли
  быть либо испарина, либо слезы.
   "...Когда ты со мной, ты трахаешь наилучшего", - вспомнил он и
  договорил в подушку, затем лег на нее, прижав колени к груди и подрагивая
  всем телом.
   - Тад? - пробормотала Лиз в своем, очень далеком от него сне. -
  Близнецы о'кей?
   - О'кей, - успокоил он. - Я... ничего. Спи дальше.
   - Да, что-то... - Она сказала еще что-то, но Тад уже не улавливал
  смысл ее слов. Он был занят воспоминанием о фразе Старка насчет
  Эндсвилла... места, где заканчиваются все железнодорожные пути.
   Тад лежал на простыне. Он потер