тавила теперь помощницу
  метаться вокруг нее с освещением. На это ушло еще никак не меньше
  получаса. Все это время мистер Бомонт стоял поблизости и наблюдал за
  фотографом, машинально потирая иногда свой небольшой белый шрам на лбу.
  Его глаза привлекли внимание Копателя.
   Малый, видно, сам хочет сделать ее фото, - подумал он. - Уж,
  наверное, Это фото будет куда лучше, чем у этой девки, да и послужит оно
  подольше и для большего числа людей. Бомонт опишет эту потаскуху в одной
  из своих книг, а она даже не подозревает об этом".
   Наконец женщина была полностью готова сделать несколько фотографий.
  Она заставила Бомонтов не меньше дюжины раз пожимать друг другу руки над
  могильной плитой, поскольку день был весьма пасмурный и освещение все
  время менялось. Она отдавала команды визгливым голосом, окончательно
  сбивая с толку свою помощницу. Между этими непрекращающимися
  покрикиваниями на помощницу и командами Бомонтам повернуть головы то
  вправо, то влево, поскольку то дневной свет, то ее проклятое освещение
  никак не могли полностью выхватить их лица, Копатель все ожидал, что
  мистер Бомонт - совсем не самый терпеливый мужчина в городе, как он не раз
  слышал - наконец взорвется и выйдет из себя. Но мистер Бомонт - и его жена
  также - казались скорее смущенными, чем обозлившимися, и они все это
  долгое время старательно выполняли то, что приказывала им эта
  первоклассная сука из