емецкий мотоциклист с месяцеобразной
  бляхой на груди. Он протянул Цимеру дешевые часики, которые выпускались
  миллионами, в этих часах даже не было рубиновых камней. Цимер без всякого
  интереса сковырнул крышку и углубился в механизм, это были неинтересные
  часы, примитивные, как будильник, он быстро справился с ними, и вскоре
  солдат ушел. Но зато следующий посетитель поразил много повидавшего
  часовщика. Широкополая шляпа, какие сто лет назад носили бродячие
  музыканты, закрывала половину его лица. Странная одежда, толи фрак,
  переходящий в пальто, то ли пальто, переходящее во фрак, была на нем и в
  довершение облика старомодные черно-белые башмаки, один из которых был явно
  больше другого. Этот худой и высокий господин, похожий на дирижера
  симфонического оркестра, вынул из внутреннего кармана крупную золотую
  луковицу на массивной золотой цепи. На эмалевом циферблате с затейливо
  выписанными арабскими цифрами был нарисован Бафомет, древний символ темной
  стихии. Цимер сразу понял, что часы эти старые, ценные и очень дорогие, и
  сделаны не менее двух веков назад.
  
  - Хочу располагать этим временем, - произнес человек в черном, и грустная,
  едва уловимая улыбка пробежала по его тонким губам.
  
  - Посмотрим, - сказал Цимер и открыл заднюю крышку, за которой находилась
  ещђ одна, представляющая головоломку, в центре ее была расположена
  маленькая пятиконечная звезда, и, как понял Цимер, золотой столбик с
  рубином надо было перевести с края головоломки в центр. Механизм часов был
  сломан,