обоих концах моста стояло по часовому с ружьем "на караул", то
  есть держа ружье вертикально, против левого плеча, в согнутой под прямым
  углом руке, - поза напряженная, требующая неестественного выпрямления
  туловища. По-видимому, знать о том, что происходит на мосту, не входило в
  обязанности часовых; они только преграждали доступ к настилу.
   Позади одного из часовых никого не было видно; на сотню ярдов рельсы
  убегали по прямой в лес, затем скрывались за поворотом. По всей вероятности,
  в той стороне находился сторожевой пост. На другом берегу местность была
  открытая - пологий откос упирался в частокол из вертикально вколоченных
  бревен, с бойницами для ружей и амбразурой, из которой торчало жерло
  наведенной на мост медной пушки. По откосу, на полпути между мостом и
  укреплением, выстроились зрители - рота солдат-пехотинцев в положении
  "вольно": приклады упирались в землю, стволы были слегка наклонены к правому
  плечу, руки скрещены над ложами. Справа от строя стоял лейтенант, сабля его
  была воткнута в землю, руки сложены на эфесе. За исключением четверых людей
  на середине моста, никто не двигался. Рота была повернута фронтом к мосту,
  солдаты застыли на месте, глядя прямо перед собой. Часовые, обращенные лицом
  каждый к своему берегу, казались статуями, поставленными для украшения
  моста. Капитан, скрестив руки, молча следил за работой своих подчиненных, не
  делая никаких указаний. Смерть - высокая особа, и если она заранее оповещает
  о