прибытии, ее следует принимать с официальными изъявлениями почета;
  это относится и к тем, кто с ней на короткой ноге. По кодексу военного
  этикета безмолвие и неподвижность знаменуют глубокое почтение.
   Человеку, которому предстояло быть повешенным, было на вид лет тридцать
  пять. Судя по платью - такое обычно носили плантаторы, - он был штатский.
  Черты лица правильные - прямой нос, энергичный рот, широкий лоб; черные
  волосы, зачесанные за уши, падали на воротник хорошо сшитого сюртука. Он
  носил усы и бороду клином, но щеки были выбриты; большие темно-серые глаза
  выражали доброту, что было несколько неожиданно в человеке с петлей на шее.
  Он ничем не походил на обычного преступника. Закон военного времени не
  скупится на смертные приговоры для людей всякого рода, не исключая и
  джентльменов.
   Закончив приготовления, оба солдата отступили на шаг, и каждый оттащил
  доску, на которой стоял. Сержант повернулся к капитану, отдал честь и тут же
  встал позади него, после чего капитан тоже сделал шаг в сторону. В
  результате этих перемещений осужденный и сержант очутились на концах доски,
  покрывавшей три перекладины моста. Тот конец, на котором стоял штатский,
  почти - но не совсем - доходил до четвертой. Раньше эта доска удерживалась в
  равновесии тяжестью капитана; теперь его место занял сержант. По сигналу
  капитана сержант должен был шагнуть в сторону, доска - качнуться и
  осужденный - повиснуть в пролете между двумя перекладинами.