,
  стоявшему на отлете на небольшом возвышении. Оттуда, полагал он,
  просматривалось большое пространство в том направлении, в котором, видимо,
  отошел неприятель. Строение стояло на четырех сваях футов десять высотой. От
  него осталась, по существу, одна крыша: пол единственной комнаты провалился,
  балки и доски грудой лежали на земле или свисали вниз в разные стороны,
  только одним концом удерживаясь в гнездах. Сваи тоже утратили вертикальное
  положение. Казалось, стоит дотронуться пальцем - и все сооружение рухнет.
   Спрятавшись среди обломков настила и балок, Сиринг обвел взглядом
  открытую местность, протянувшуюся на полмили до отрога горы Кенесо. Дорога,
  которая переваливала через отрог, была забита войсками, это был арьергард
  отступавшего неприятеля. На утреннем солнце поблескивали стволы винтовок.
   Сиринг узнал теперь все, что он рассчитывал узнать. Долг предписывал
  ему как можно скорее вернуться и доложить о своем открытии. Но серая колонна
  пехоты, медленно взбиравшаяся по горной дороге, представляла соблазнительную
  цель. Его винтовке - обыкновенному спрингфилду, только снабженному особой
  мушкой и двойным шепталом, - ничего не стоило послать унцию свинца в самую
  гущу врага. Скорей всего это не повлияло бы на длительность и исход войны,
  но ведь убивать - ремесло солдата. Если он при этом еще и хороший солдат, то
  и привычка. Сиринг взвел курок и приложил палец к спусковому крючку.
   Но в начале начал было предрешено, что рядовой Сиринг никого