л спусковой крючок в такое положение, что
  малейшее прикосновение к нему означало бы выстрел, ему стало не по себе. Но
  это был отнюдь не страх. Джерому Сирингу был привычен вид винтовок, да и
  пушек тоже, с такой именно точки зрения. Ему даже стало забавно, когда он
  вдруг припомнил случай, происшедший с ним при взятии штурмом Миссионерского
  хребта: подойдя к одной из вражеских амбразур, откуда недавно тяжелое орудие
  извергало в осаждающих один за другим заряды картечи, он решил, что орудие
  отвели, ибо ничего не увидел в амбразуре, кроме медного кольца. Чем было это
  кольцо, он сообразил как раз вовремя, чтобы отпрянуть в сторону, когда оно
  выбросило еще один железный плевок на кишевший людьми склон. Увидеть
  направленное на себя огнестрельное оружие, да еще когда за ним сверкают
  враждебные глаза - обычнейший эпизод в повседневной жизни солдата. Солдат
  для этого и существует. И. все же, отнюдь не находя сложившуюся ситуацию
  приятной, рядовой Сиринг отвел глаза. Пошарив было без толку правой рукой,
  он сделал безрезультатную попытку выпростать левую руку. Затем он попробовал
  освободить зажатую голову, - он не понимал, что удерживает ее в
  неподвижности, и это особенно раздражало его. Потом он попытался вытащить
  ноги, напрягая сильные мышцы, но тут же спохватился, что, сдвигая с места
  наваленный мусор, может задеть винтовку и разрядить ее. Он не мог понять,
  почему она не выстрелила раньше, когда разорвался снаряд, но память тут же
  подсказала