раняла спокойную элегантность. Такая
  приобретается только за дорогую цену. Тщательно вычищенные ногти на
  раскинутых серых руках соответствовали одежде.
   Фотограф отошел и уступил место медику, тощей женщине с восточной
  внешностью. Осматривая мертвеца, она отбросила воротник. Гаррет не сдержал
  восклицания, все вокруг подхватили его. Голова мертвеца неестественно
  откинулась, обнажилась зияющая рана на горле, разрез от уха до уха, такой
  глубокий, что видны были шейные позвонки.
   Биркиншоу с каменным лицом сказал:
   - Голова почти отрезана. Похоже, что и шея сломана.
   Гаррет сморщился. Биркиншоу знал... с наслаждением ждал момента,
  когда узнают и остальные. Гаррет склонился к трупу и посмотрел на лицо с
  полузакрытыми глазами. Возраст тридцать с небольшим, записал он, глаза
  голубые. Лицо тоже ухоженное... гладко выбрито, бачки и усы подровнены.
   Он перестал писать, глядя на шею мертвеца... не на сморщенные
  посеревшие края раны, а на пятно по одну сторону кадыка, почти черное на
  бледной коже, размером с половину доллара. Чувство deja vu [уже пережитое.
  Ошибочное воспроизведение в памяти: кажется, что переживаемое теперь в
  прошлом уже когда-то было (франц.)] коснулось его.
   Остальные тоже заметили это пятно. Биркиншоу подтолкнул Гарри.
   - Возвращался домой со свидания, когда на него напали. Никогда такого
  огромного засоса