евушку, единственную, не считая Эвелин, чей голос так легко достигал ее слуха здесь, и наконец проговорила, надеясь, что собеседница тоже услышит ее:
   - Не так, чтобы очень хорошо.
   Бетти тем временем встала. Она собиралась подойти к окну, но слова Лестер остановили ее.
   - Что случилось? - спросила она. - Я могу тебе чем-нибудь помочь?
   Лестер поглядела на нее. Без всякого сомнения, перед ней Бетти, но Бетти веселая, Бетти радостная, почти счастливая. В голосе не слышно ни малейшего страдания, одно только искреннее желание помочь. Вот только попросить о помощи оказалось не так-то легко.
   Ощущение рокового судилища не уходило, чудесное превращение Бетти не отменяло приговора. Малейшее движение руки, легчайший поворот глаз могут опять вернуть каменную безысходность. Просить, умолять о милости... Лестер это совершенно несвойственно. Но ведь ей нужна помощь, нужна так, что мешкать просто нельзя. И она сказала:
   - Да, можешь.
   Бетти светло улыбнулась ей и беззаботно ответила:
   - Хорошо, тогда расскажи мне, в чем дело.
   И Лестер довольно беспомощно начала:
   - Все это время.., все это время в школе и потом. Без тебя мне с этим не справиться.
   Бетти наморщила лоб. Потом проговорила немного удивленно:
   - В школе? Лестер, я всегда любила тебя в школе.
   - Может, ты и любила, - ответила Лестер, - но ты же помнишь, по моему поведению нелегко было заметить, чтобы и я отвечала тебе тем же.
   - Разве нет? - удивилась Бетти. - Я знала, тебе не очень-то хотелось со мной дружить, но почему ты должна была этого хотеть? Я же была маленькая и, кажется, довольно занудная. Насколько я помню, ты очень благородно со мной обращалась. Но я мало что помню. Да и зачем вспоминать? Я так рада, что ты пришла повидаться со мной.
   Лестер начала понимать, что все как-то не так. Она собралась просить прощения, но похоже, этого мало.
   Надо еще, чтобы сопротивляющееся сознание Бетти увидело правду. Образы прошлого (если, конечно, это образы, а не само прошлое) перестанут