секомых под ним.
   Все уже давно молчали, но теперь заговорили одновременно. Ричард в отчаянии произнес:
   - Зато какие превосходные краски.
   Бетти сказала:
   - О Джон, ну зачем ты?
   Джонатан сказал:
   - Это все фокусы здешнего освещения. Не плачь, Бетти. Сделаю что-нибудь еще.
   Леди Уоллингфорд сказала:
   - Не смеем задерживать вас, мистер Дрейтон. Если это все серьезно, значит, у нас с вами мало общего.
   Если нет, то я не рассчитывала на подобные потрясения.
   Идем, Бетти. Моя дочь напишет вам, мистер Дрейтон.
   - Какая нелепость, - сказал Джонатан. - Спросите мистера Фанивэла, он скажет вам, что никаких жуков на картине не было и в помине, пока вы не наговорили нам всего этого. Мне чрезвычайно жаль, что вам не понравилось. Хорошо, я напишу другое полотно. Но не можете же вы думать, что я собирался показать вам изображение сумасшедшего и кучу жуков вместо портрета вашего отца Саймона. Я ведь знал, как вы к нему относитесь. Ну скажите, разве могло так быть?
   - Однако это факт, - сказала леди Уоллингфорд. Она повернулась спиной к картине и в упор смотрела на Джонатана. - Значит, мы для вас не больше чем паразиты. Бетти!
   Бетти все еще не могла оторваться от Джонатана. Казалось, прикосновение давало ей силы, потому что она подняла голову и сказала:
   - Мама, Джонатан собирается все переделать.
   - Переделать! - воскликнула леди Уоллингфорд. - Пусть себе переделывает, сколько влезет. Ты больше не будешь иметь с ним ничего общего. Идем.
   - Леди Уоллингфорд, - вмешался Джонатан. - Я ведь уже извинился за то, в чем не виноват. Другое дело - наша помолвка с Бетти. Я не могу допустить, чтобы она расстроилась.
   - Да? - холодно обронила леди Уоллингфорд. - Бетти будет делать то, что я ей скажу, а у меня - другие планы. Эта надуманная помолвка всегда казалась мне нелепостью, теперь с ней покончено.
   - Мама, - начала Бетти. Леди Уоллингфорд, до той поры смотревшая на Джонатана, медленно перевела взгляд на дочь. Легкое движение ее головы было