оей прежней, прижизненной вспыльчивости:
   - Проклятье!
   Слово бросилось от нее прочь сразу во все стороны, словно вырвалась на свободу и кинулась врассыпную дюжина маленьких зверушек. Они помчались по улицам, выбивая слово дробным топотом маленьких лапок, а самое большое метнулось к дому и исчезло под дверью. Лестер со страхом проводила слова глазами: какой новый вред она высвободила? Но поправить уже ничего нельзя.
   Теперь она тоже должна пойти туда. А Ричард? Она думала, что потеряла Ричарда в этом ужасном Городе, но вдруг ей стало казаться, что именно здесь она и сможет его встретить. Она уже видела его дважды, и второй раз можно было принять за неявное возобновление любви. А что подарит ей третий раз? Голос? Слово? Ведь призраки могут говорить: тот, который являлся ей дважды, тоже мог бы заговорить. А вдруг войти в дом - значит освободить его? Тихий, какой-то потрясающе безнадежный плач все продолжался. Лестер в нерешительности все еще стояла перед домом.
   У нее за спиной Эвелин раздраженно позвала:
   - Лестер! Пойдем же отсюда!
   При этих словах Лестер впервые в жизни увидела искушение таким, каким оно становится, когда снимает маску - отвратительным, нелепым, подлым. Она ничего не сказала. Она пошла вперед и поднялась по ступенькам.
   Она вошла в дом леди Уоллингфорд.
  
  Глава 5
  
  Ходбори
  
   Этой ночью Ричард Фанивэл тоже не спал. Пока он добирался до своей квартиры - не сразу удалось ему привыкнуть говорить "моя квартира" вместо "наша" - ночь становилась все глубже; чем дальше, тем тревожнее он себя чувствовал, его даже немного знобило. Можно было придумать дюжину объяснений недавнего видения, но почему-то ни одно из них его не устраивало. Вполне подошло бы что-нибудь метафизическое, но метафизика никогда не входила в круг его интересов. Он вспомнил несколько историй о привидениях, даже попытался произнести это слово, но у него не получилось, очень уж оно было несерьезным. Привидение - это призрак, тень, а он видел перед собой настоящую Лестер.
   В квартире было