ы окончательно
  восстановить подорванное здоровье.
   Я грелся на солнце и вспоминал.
   ...Командир самолета выглянул из кабины и сказал, чтобы мы
  пристегнули ремни. Шел апрель 1945-го года. Полет проходил в гористой
  местности. Я протер стекло иллюминатора и с ужасом увидел как много льда
  налипло на крыле нашего старенького самолетика. Это был один из редких
  ночных полетов, производимых Китайской Национальной Воздушной Компанией,
  ребята из которой предпочитали подниматься в небо днем, желательно в
  облачную погоду, чтобы при малейшей опасности моментально юркнуть в тучи.
  Однако, летать этим пацифистам приходилось в любую погоду и в любое время
  суток.
   Двигатели как-то странно взревели и весь корпус содрогнулся. Я понял,
  что мы врезались в скалы, и что наступает конец. В уши ворвался
  невыносимый треск, ремни лопнули и меня отшвырнуло к противоположной стене
  самолета. И я провалился в черноту.
   Когда я очнулся небо уже серело: приближался рассвет. Вокруг
  возвышались коричневатые скалы, присыпанные снегом. Ветер с Гималаев
  бросал острые холодные льдинки прямо в лицо. Все тело болело. Фюзеляж
  самолета валялся среди скал. С одной стороны его почти занесло снегом.
  Кругом валялись обломки крыльев и хвостовой части. Я сильно замерз. Так
  замерз, что охватило сомнение: смогу ли подняться. Наконец, я попытался
  встать. Правая нога подогнулась, я упал и рассек подбородок. Кое-как я
  подполз к самолету