самой гуще событий в
  то время, когда операторы кинохроники будут снимать прибывающих
  знаменитостей.
   Машина на скорости выехала на проспект Сигру и резко повернула налево
  к морю в направлении Фалерона. У Скури засосало под ложечкой. До аэропорта
  оставалось лишь пять минут езды. Он пересчитал в уме всех знаменитостей,
  прибывающих сегодня в Афины до наступления темноты.
  
  
   Арман Готье страдал от воздушной болезни. В его душе давно укоренился
  страх перед полетом, что объяснялось чрезмерной любовью к самому себе и
  собственной жизни. Эта любовь вместе с воздушными бурями, обычными летом у
  побережья Греции, привела к тому, что его сильно тошнило. Он был высок,
  аскетически худ и похож на ученого. В его облике выделялся высокий лоб, с
  губ не сходила язвительная усмешка. В двадцать два года он стал одним из
  основателей "новой волны", внесшей свежую струю в развитие французской
  кинематографии, а затем добился еще большего успеха на театральном
  поприще. Признанный теперь одним из лучших в мире режиссеров, он вовсю
  пользовался своим положением. Если не считать последних двадцати минут,
  Готье остался доволен полетом. Стюардессы узнали его и старались угодить,
  притом не только в пределах своих служебных обязанностей, но и явно
  намекая, что вполне доступны для другой "деятельности". Некоторые
  пассажиры подходили к нему во время полета, чтобы выразить свое восхищение
  его