. Если никаких вопросов больше нет, то
  позови мне, пожалуйста, Лилию.
   Пошехонцев сделал вид, что снова занялся разглядыванием красоток в
  журнальчике, а я направилась к двери.
   Перерыв на обед разогнал моих коллег, никто не стучал по клавиатуре,
  стало тише. Журналисты разбрелись кто в буфет, кто в курилку. Некоторые
  образовали группы и пили кофе. Компания из четырех человек в уголке
  мирно, по-домашнему, перебрасывалась в картишки. Ничего удивительного,
  каждый использует свой законный перерыв, как ему больше нравится.
   - Как успехи? - спросил меня вечно шмыгающий носом Кирилл Волоснов,
  поднимая голову от толстой растрепанной книги.
   - В смысле? - Я приостановилась.
   - Как Илья отреагировал на твой материал? - Кирилла ничуть не смутил
  мой недовольный тон.
   - Как муж, с которым живешь уже давно.
   - То есть?
   - Когда предлагаешь одно и то же, оно приедается, хочется молодого,
  упругого и умелого тела на все согласной путаны.
   - Леда, ты чего? - Кирилл с искренним недоумением уставился на меня,
  даже носом шмыгать перестал.
   - Ничего. Наш главный в восторге от моих материалов, но теперь он
  хочет, чтобы я писала о моделях.
   - О каких это? - тут же встрял Семен Гузько. - Модели - это же клево!
   - Для тебя, Семен, не сомневаюсь, что клево. Даже суперклево. Вот
  только вся эта публика не для меня.
   - Не вынесла, значит, душа эстета... - гнусовато произнес Гузько. - А
  чем они тебе так не нравятся? Балдежные