между прочим,
  старался. Вернее, для нас. Я попилил немного, а потом за пойлом пошел.
  Набрал всего и за бумажник. А мне бармен: "Что вы, что вы. Это все за
  счет заведения. И позвольте автограф". Ну, я расписался, жалко, что ли?
  Собрал барахлишко и к тебе. Разве плохо?
   - А ты, Герт, оказывается, не только понтярщик, но еще и халявщик.
  Надо же такое придумать.
   - Конечно, - он подмигнул мне, - а то ты, дорогуша, не знала. Уж не
  первый год знакомы. А выросли мы с тобой в золотые денечки застоя, так
  что от этих родимых пятен нам никогда не отмыться. Если получится,
  всегда на халявку прокатим.
   - Нет слов. Герт, с возрастом ты совершенно не меняешься.
   - Приятно слышать, мадам. А вот ты меняешься и каждый раз становишься
  все лучше и лучше. А ведь у нас могло бы что-то получиться.
   Его рука нырнула под стол и нащупала мое колено. Я спихнула ее одним
  движением.
   - Да, не первый год знакомы, - я в упор посмотрела на Герта, - так
  что давай без глупостей.
   - Тебя, значит, тоже на секс не тянет? Я же говорю, с годами все
  здорово меняется. Можно просто посидеть, поговорить.
   - Как, кстати, Ленка поживает? И Ксюха?
   - Ленка все такая же стерва. А то ты не знаешь! Ушла с головой в
  искусство, стала похожа на сушеную воблу. Я как ее вижу, аж с души
  воротит. Не понимаю, как мог столько лет с ней прожить?
   - Ты же тогда не просыхал, - поддела я.
   - Это точно. Хотя не понимаю и другое, как Ленка столько лет