Московского института
  международных отношений и что он несколько лет уже успел проработать за
  рубежом в качестве дипломата, представлявшего бывшую нашу общую страну.
   В середине восьмидесятых в МИД пришел Шеварднадзе, и число грузин,
  которые могли занять ответственные дипломатические посты, было резко
  ограничено. Шеварднадзе более всего не хотел, чтобы его обвинили в
  землячестве. И поэтому некоторые из его помощников даже переделывали
  грузинские фамилии на русские. Однако Резо Гочиашвили добросовестно
  отработал в МИДе до конца восьмидесятых, пока не понял, что пора уходить. Он
  ушел на год раньше министра и начал с организации туристического бизнеса в
  ту европейскую страну, с которой у него существовали самые надежные связи.
  Тогда, в конце восьмидесятых, это было еще невероятно. Советские люди начали
  впервые познавать вкус заграничных поездок. И Резо быстро развернулся, сумев
  организовать свой бизнес. Уже к середине девяностых он был вполне
  состоятельным и состоявшимся человеком.
   Правда, когда уезжала жена и дети, он позволял себе устраивать
  загульчики, обычно по субботним вечерам, чтобы успеть прийти в себя до
  понедельника и появиться в офисе в рабочем состоянии. Раньше такое было
  невозможно, жена неотлучно находилась в Москве, не помышляя о поездках в
  Тбилиси, где сначала к власти пришел Гамсахурдиа, потом началась гражданская
  война, а затем грянул период нестабильности.